Итак. Не поспав вчера до трёх ночи, проснувшись в восемь утра, я доделала кое-как композицию и нарисовала два шрифта. В час к моему дому приехал грузчик в роли Вани Казакова, в институте мы с грехом пополам умудрились-таки всё развесить (Ваня умудрился). В ходе этого процесса у меня раздолбалось стекло для композиции, и когда мы с Ваней с лицами, выражающими последнюю стадию безысходности, любовались на осколки, мимо пробежала Марина и сказала нечто вроде: "Ой! У вас стекло разбилось? А там кстати наверху лежит ничейное стекло для такой рамы размером 50х70, вам не надо?" В общем, алилуя. Повесить их тоже удалось с большим трудом и еврейским способом. Лепрекон и Шуршин были на взводе весь день и вопили по любому поводу.
Закончив с этим адком, мы пошли в "Пицца-хат" и снова по-мажорски пообедали пиццей, запивая её домашним сухим вином.
Весь день у меня дико болела голова, слёзы текли из глаз бесконечно. Видимо, это из-за Парада планет или из-за недоконца света.
Так вот, напоследок мы решили шлифануть всё распитием винишка "Исповедь грешницы" (в этот раз нас снова сразила надпись на этикетке "Сделай первый шаг. Роковая красотка легко избавится от своего платья. Спорим, она клёвая?"). Далее у меня начался припадок безумия и поток шуток а-ля "музыка качает.... кончает." и пр. Саша была в восторге. Ване же судя по всему это моё состояние не очень-то понравилось, к тому же я случайно пролила на его белую футболку пол-бутылки вина. Приехала я домой в двенадцать. В общем, недурно закончился вечер, скажу я по чесноку.